Еще один персонаж старого Тбилиси - Гари-Чичма

Эмиль Чиабери

В 1950-е годы основным средством передвижения в Тбилиси был троллейбус. Трамваи, до того безальтернативно громыхавшие по проспекту Руставели, постепенно стали удаляться от центра города. Резкий скрежет железа сменился на характерный мягкий треск, издаваемый штангами троллейбусов, скользящих по натянутым проводам. Стало намного тише. Жители наконец-то вздохнули с облегчением.

Правда, ненадолго, ибо вскоре появились автобусы, которые должны были полностью решить транспортную проблему. Они, словно бешеные псы, высыпали на проспект, гудя и ревя моторами, кашляя выхлопами и оставляя позади себя облака бензиновой гари.

Но мы задержимся в коротком троллейбусном периоде, когда окна, выходящие на проспект Руставели, еще можно было оставлять открытыми. Ранним утром мтацминдский ветерок, только что сам проснувшийся, легкими порывами гнал свежий воздух с вершины Святой горы по круто спускающимся улочкам. Он проникал через открытые окна, безотлагательно призывая горожан к пробуждению.

Каждый новый день начинался с троллейбусной поездки. С раннего утра и до позднего вечера пассажирами попеременно становились почти все горожане. В любое время на остановках было много людей, с нетерпением ожидающих своего маршрута. В очередь они почти никогда не выстраивались. К подъезжающему троллейбусу подбегали неорганизованные группы людей, каждый из которых старался протиснуться первым. Счастливчики, оказавшись внутри, предпочитали держаться поближе к двери, чтобы без труда выйти на своей остановке. Поэтому середина салона почти всегда пустовала.

Обязанностью кондукторши, зорко следившей за всем происходящим, было не только успеть всем продать билеты, но и постараться втиснуть как можно больше пассажиров, ибо неполная загруженность её совсем не устраивала. Стоя на своем пьедестале у двери, она нервно жестикулировала, вскидывая правую руку вперёд, указывая на полупустую середину салона. Совсем как памятник Ленину на главной площади. Но никакие увещевания не помогали. Никто не хотел хотя бы немного отступить от заветной двери. Тогда она кричала водителю: «Кукури, тормози!» Но вместо этого Кукури почему-то прибавлял скорость, а потом резко тормозил.

- Ой, ох, вай ме, шени деда!!! - возмущались в салоне. Но маневр имел результат: пассажиры, столпившиеся у двери, сыпались в середину, освобождая заднюю площадку.

…Наконец-то троллейбус № 3 появился на остановке. Двери распахнулись прямо перед молодым человеком, и через мгновение толпа внесла его в вагон. «Как удачно получилось», - подумал Гари-Чичма. Крепко сжав правой рукой кисть левой, он потянул её вверх, и неподвижные пальцы зацепились за железный поручень. Затем он достал мелочь и протянул кондуктору: «Чичма ерти билети». Пока троллейбус едет до нужной остановки, самое время рассказать об этом молодом человеке и почему его зовут Гари-Чичма.

У его мамы были тяжёлые роды, и он появился на свет не совсем здоровым. С большим трудом его буквально вытянули в эту жизнь, но при этом повредили нерв. Это отразилось на речи и координации движений. Левая рука его с рождения не поднималась выше плеча, а речь была загадкой для лингвиста. Для любого действия, которое он делал или сделает, использовалось только одно слово: ЧИЧМА. Вот к примеру: «Чичма гушин?» - означало «Где ты был вчера?» А «Чичма ерти билети!» – «Дайте один билет!» Удивительно, не правда ли? Не каждому удавалось пообщаться с ним на его языке. Этот язык базировался всего лишь на одном слове – ЧИЧМА, но был способен создавать на его основе невероятные конструкции. Поэтому и прозвали парня Гари-Чичмой.

А теперь снова вернёмся в битком набитый троллейбус. Его водитель как раз сделал резкое торможение для очередной утрамбовки. Больная рука Гари-Чичмы сорвалась с поручня и приземлилась на грудь стоящей рядом молодой женщины в глубоком декольте. Правая рука Гари-Чичмы была не в состоянии сразу же прийти на помощь левой, так как сама была стиснута пассажирами. Женщина попыталась самостоятельно освободиться от навязчивой руки. Но в сердцах отброшенная, она каждый раз шлёпалась обратно, всё глубже и глубже погружаясь в недра, где и увязла в конце концов. Наконец правая рука Гари-Чичмы пришла на помощь и высвободила левую, но было поздно. Голос возмущённой женщины звучал всё громче и выше и когда дошёл до заветной для каждой оперной певицы ноты «до» четвёртой октавы, троллейбус резко остановился как раз у Оперы. Гари-Чичма был с позором выдворен из троллейбуса.

Позже, немного успокоившись, но всё ещё обескураженный случившимся, он рассказал о нем своим друзьям. Историю резюмировал так: «Чичма ваш троллейбус!»

Эмиль Чиабери, фото Галы Петри – для © Friend in Georgia